Книга
в. в Хамхыне был мост, который считался местными жителями Мостом вечности. Это был деревянный мост, перекинутый через р. Сончхонган. Славу ему создавали великолепные пейзажи, которые открывались перед каждым переходившим по нему. Текущая среди горных отрогов река Сончхонган именно в этом месте как бы освобождалась от теснившей ее гряды Пакрёнсаи. На правом берегу реки перед переправившимися по мосту открывались равнинные просторы, которые нередко ассоциировались с Западным раем. К мосту прилегала старинная «Беседка счастливых людей» (Ак-минру), а на горном берегу возвышались легкие строения «Северных ворот» (Пукмун), откуда открывался великолепный вид на причудливые очертания вершин. Жители Хам-хына всегда любили ходить по этому мосту, но 15-го числа эти гулянья имели особый характер.
По свидетельству То Юхо, в Хам-хыне издавна из всех новогодних праздников особо отмечался 15-й день 1-го лунного месяца, а в центре праздничных мероприятий было хождение по Мосту вечности. Гулянье по мосту происходило не только ночью, но и днем. Начинали его дети. Одетые в новые праздничные одежды, в кофты с рукавами, сшитыми из шелковых полос разного цвета, дети, идущие по мосту, казались удивительными цветами. Каждый ребенок обязательно держал в руках какой-нибудь гостинец: орех, жужуб, каштан, грушу, яблоко, кквапэги (сладкие палочки из пшеничного теста, соединенные по две и поджаренные в масле) или ёт (корейскую конфету-тянучку). Дети проходили по мосту с утра до наступления сумерек. После дневного хождения по мосту дети приступали к праздничному ужину. К вечеру их сменяли взрослые — старые и молодые, мужчины и женщины. Молодые женщины устраивали также в своих дворах нолъттвиги. В это время юноши и девушки особенно тщательно готовились к ночному гулянью.
Неженатые юноши устраивали игру-гадание по специальной «Книге лунного ют», связанной с игрой в ют в новогодние дни. Эта игра-гадание называлась «выбрасывание фишек во время игры в лунный юг» и заключалась в следующем. Во дворе одного из домов собирались неженатые парни. Знающий старик расстилал на земле соломенную циновку, а на нее клал «Книгу лунного ют». Юноши по очереди подходили к ци-повке, становились лицом в сторону луны и спиной к циновке, затем через плечо, не глядя на книгу, бросали сразу четыре деревянные фишки для игры в ют. Старик (или несколько стариков) смотрел, куда упали фишки, и таким образом определял судьбу юноши в новом году. Но, как вспоминает То Юхо, любое предсказание обязательно кончалось словами: «Парень, в этом году ты обязательно женишься на хорошей девушке!» В ответ на эти слова стоявший спиной юноша спрашивал: «Абаи (абаи — дедушка, форма обращения к старому мужчине.—-Р. Д.), это верно? Это правильные слова?» Старик непременно подтверждал сказанное: «Правильные, правильные слова! Как эту книгу не крути, обязательно получается так!» Такой ответ получали все. Сомневаясь («Что-то абаи, наверное, напутал!») и одновременно радуясь предсказанию старика, юноши, посмеиваясь, выходили на улицу и направлялись в сторону Моста вечности...
В лунную ночь 15-го числа Мост вечности был заполнен праздничными, нарядными толпами людей. Слышались песни, там читали стихи, тут рассказывали друг другу разные истории, здесь прославляли красоту луны. Постепенно в этой красочной толпе определялось круговое течение, подчиняясь которому каждый по нескольку десятков раз прогуливался от одного конца до другого. И так до рассвета [То Юхо, 1964, с. 76, 77].
Своеобразием отличались прогулки по мосту в расположенном севернее городе Хверён (провинция Северная Хамгён). Здесь хождения также начинались днем, и в основном в них принимали участие молодые люди. Во время этих прогулок они как бы приносили денежные «жертвоприношения» мосту. Делалось это так. Заранее каждый молодой человек слегка подпарывал край воротника кофты и незаметно припрятывал монету.
Затем во время прогулок по мосту каждый старался тайно от других достать монету и так, чтобы никто не видел, бросить ее в заранее определенный угол моста.