Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии.Новый год.

Книга

НОВОГОДНЕЕ УБРАНСТВО ДОМА

в. неудачливого и к тому же уродливого претендента на ученое звание, который в конце концов от стыда покончил с собой. На том свете Чжункуй взялся защищать людей от злых духов и однажды избавия императора танской династии Сюань-цзуна (VIII в.) от преследований одного   докучливого   демона.   Леген-

 

Рис. 7а. Новогодняя аппликация. Ножницы, перерезающие «пять гадов» [Нагао, 1973, т. 1, с. 469] Рис. 76. Новогодняя аппликация. Чжункуй [Нагао, 1973, т. 1, с. 469]

да  о  добром,   но  несчастном  книжнике   не   более   чем  поверхностная попытка   ученых   людей    объяснить популярность    божества,    давно   известного в народе. В действительности имя Чжункуя, по-видимому, фонетически восходит к названию  молота из персикового дерева, которым участники    экзорсистских     шествий древности били  злых духов   [Нагао, 1973, т. 1, с. 307]. В эпоху правления    династии    Сун    (XXIII   вв.) Чжункуй  был  главным персонажем маскарадных  процессий,  изображавших изгнание нечисти, а его портреты вешали на дверях домов. В XIX в. изображение Чжункуя помещали, как правило, в комнатах. Сюжет картинки был подчинен устойчивой иконографической   традиции:   грозно размахивая мечом, враг демонов заставлял     опуститься    летучую    мышь — символ счастья. Известно, что в экзорсистских     процессиях     средневековья Чжункуй фигурировал в паре с некоей «маленькой сестрой». Мнение о связи Чжункуя с персиковым деревом  косвенно   подтверждает  популярная в некоторых районах Китая (особенно на Юго-Западе) разновидность новогодней картинки, па которой изображена девочка, сбивающая на землю летучую мышь веткой цветущего персика.

Среди новогодних украшений дома почетное место отводилось цветам, в первую очередь пионам, символизировавшим богатство и знатность. Большой популярностью, особенно на юге страны, пользовались нарциссы и орхидеи — символы супружеского согласия. Во всяком случае, обычай требовал в Новый год ставить по обе стороны семейных алтарей вазы с цветами. Многие выставляли целые букеты из пионов, орхидей, веток айвы и корицы, поскольку сочетание их названий, произнесенное вслух, можно было воспринять как фразу с хорошим смыслом: «богатство и знатность яшмовых покоев ».

Приобретать цветы следовало живыми  с  таким  расчетом, чтобы  о пи расцвели как раз на Новый год. Поэтому   в   городах    Северного    Китая новогодние цветы выращивали в теплицах и продавали на специальных цветочных рынках — практика, имевшая  в   Китае   длительную   историю. Уже    две    тысячи   лет   назад   цветочные теплицы имелись  в императорском дворце,  а  в  крупных  городах   средневекового   Китая   продажа искусственно     выращенных    цветов носила    массовый  характер   [Нагао, 1973, т. 1, с. 489]. На южном побережье   Китая,   чтобы   предотвратить преждевременное цветение праздничных   цветов,   их   нередко   ставили  в морскую    воду     [Burkhardt,     1954, с. 73]. В срезанном виде продавали только  колокольчики,  ветки некоторых кустарников, а также «счастливых»    деревьев — персика   и   слипы. Эти  ветви  заблаговременно  ставили в вазу, стараясь сделать так, чтобы они тоже зацвели к празднику. Украшали дом и красочными картинками с изображением цветов. Узор или орнамент из стилизованных цветов были важным элементом новогодней благопожелательной   символики.

    На Новый год в доме устраивали так называемое дерево, с которого трясут деньги. В лохань насыпали горкой вареный рис, обкладывали его фруктами, а поверх клали хурму, в которую вставляли ветку кипариса.

12345[6]78910
Оглавление