Книга
Животворная сила огня почиталась во всех слоях японского об-п|ества. В селениях префектуры Окаяма вечером последнего дня в очаге ирори разводили большой огонь из поленьев плотного дерева без сучьев и с прямым волокном — чаще всего из пихты. Огонь старого года доджей перейти в огонь Нового года, не потухая. Если он начинал угасать, это считалось очень плохой приметой: либо дом придет в упадок, либо в нем поселится злой дух. Полагали, что большой огонь отгонял Духа бедности — Бимбо но ками. Поленья назывались «дрова года» (то-сиги), а огонь — «огонь года» (тоси-би). Нередко выбирали такие большие поленья, что они горели в течение пяти дней.
Распространенными были также обряды получения «нового» огня Нового года. В префектуре Пара право зажигать «новый» огонь принадлежало главе иатрономии (додзоку). Этот обряд до наших дней, сохранился, например, в деревне Цугэмура. Уже знакомый нам Иманиси-сап, будучи одним из старейших жителей своего квартала, в котором живут его близкие родственники, и главой основной семьи (хонкэ), руководит многими традиционными обрядами. Ему же принадлежит и право зажигания «нового» огня. Около десяти часов вечера, когда ночная тьма уже спустилась над деревней, Иманиси-сап у себя в доме после соответствующих церемоний зажег свечку и поставил ее в большой круглый бумажный фонарь. Затем, взяв в правую руку зажженный фонарь, а в левую — лаковый поднос, на который были положены листья папоротника и мандарин, он вышел из дому. Из боковых переулков, от соседних домов навстречу Иманиси-сап вышли его родственники: среди них были двое мужчин, мальчик лет двенадцати и четыре женщины. Каждый нес в руках большой бумажный фонарь (пока без огня) и лаковые подносы, на которых также лежали листья папоротника, мандарины, соломенные веревки. Встретившись на перекрестке, на краю дороги и поля, они обменялись словами приветствия и поздравлениями. От фонаря Иманиси-сап был зажжен пучок соломы. На краю поля был разведен маленький костер. Все присутствующие бросили в костер листья папоротника и мандарины: это были «подарки-подношения» огню. Затем каждый зажег от костра свою свечу и ею засветил свой фонарь. В темноте ночи заиграли огнями еще семь фонарей. Иманиси-сан, как глава патронимии, сказал несколько приветственных слов, угостил всех присутствующих родственников сладостями, пожелал им счастья в Новом году. Весело переговариваясь, со светящимися фонарями все стали расходиться. Каждый уносил с собой «огонь» Нового года, чтобы от этого огня зажечь очаг.
В прошлом в некоторых храмах, например в храме Мива-дзиндзя в префектуре Нара, проводилась (и проводится поныне) церемония освящения огня, присутствовавшие па ней зажигают от него факелы или трут и несут домой, чтобы разжечь огонь Нового года для приготовления новогодней трапезы.
В префектуре Нара существовал также обычай призыва «счастливых» камней — «встречи счастливых камней» {фукумару мукаэ). Жители деревень выходили на перекрестки дорог и криками «Фукумару мукаэ! Фукумару мукаэ!» звали камни, которые должны были принести благополучие, счастье и радость в новом году.
Этот старинный обряд, восходящий к древнему культу камней, нам также довелось увидеть в деревне Цугэмура. После обряда зажигания «первого» для всех родственников огня Нового года Иманиси-сан с фонарем в руках «отыскал» в одной из хозяйственных построек, прилегающих к его усадьбе, три «счастливых» камня. Это были три желтоватого цвета кругляша (заранее найденные на берегу горной речушки), каждый чуть больше куриного яйца. Иманиси-сан, положив их па листы белой чистой бумаги, а затем на круглый лаковый поднос, отнес их домой, где они будут храниться как талисманы до наступления следующего Нового года [Джарылгасинова, Крюков, 1981, с. 137].