Книга
так как полагали, что эти картины преградят путь духам заразных болезней, духам зла, предотвратят пожары, бедствия и несчастья [Хангук минсок, 1975, с. 634]. Подобные изображения и связанная с ними магия восходят к глубокой древности. Так, маска-морда квисина очень часто встречается на черепице, датируемой периодом Трех государств. Особенно много такой черепицы и кирпичей сохранилось от периода государства Пэкче (I в. до н. э.— VII в. н. э.). Смысл символики этих древних изображений был тот же: защита жилища. Черепица и кирпичи с мордами квисина были своеобразными оберегами.
С оградительной магией были связаны и картины, на которых помещали изображение Чхоёна. Картины с Чхоёном прикреплялись и к воротам, и к дверям, и к оконным или стенным проемам [Ли Чонмок, 1961, с. 165], так как, согласно древнему мифу, сохранившемуся в «Самгук юса», о котором говорилось выше, Дух лихорадки обещал Чхоёну, что если он увидит облик господина
(Чхоёна) на картине, то не войдет в ворота, на которых она будет ви-. сеть. В «Самгук юса» было сказано: «С тех пор люди, чтобы отогнать бесов и зазвать в дом удачу, вешают на воротах изображение Чхоёна» [Корейские предания и легенды, 1980, с. 106]. Вообще надо отметить, что образ Чхоёна как оберега и защитника от болезней и бедствий занимал и занимает очень важное место в календарной обрядности корейцев.
Уже в период правления династии Коре и особенно в период правления династии Ли (1392—1910) существовала традиция, согласно которой ван на Новый год одаривал своих подданных новогодними картинами. На них обычно изображались либо «небесный воин» (или военачальник), либо небожительница с жечужиной в руках. Создавались эти картины художниками Ведомства живописи (Тухвасо) и преподносились в качестве дара при распределении чиновничьих рангов. Такие же картины рассылались провинциальным чиновникам вместе с извещением, подтверждающим их должность в наступающем году. Подобные же картины украшали дома и менее знатных людей [Хангук минсок, 1975, с. 634]. Новогодние картины вывешивали как накануне праздника, так и в первый день Нового года.
Крестьяне украшали ворота, двери и внешние стены домов картинами, изображающими петуха и тигра, а стены внутри дома — картинами, на которых были нарисованы тигр и сорока. За всеми этими изображениями стояла древняя символика. Так, петух считался птицей, приносящей счастье, он ассоциировался с солнцем, теплом, началом весны. Тигру приписывали способность приносить счастье, изгонять болезни и горе, поэтому в некоторых местах картинки
с изооражением тигра помещали на главной входной двери [Чо Джаён, 1979, с. 42]. Особое почитание твдра в новогодний праздник связано также и с тем, что 1-й (лунный) месяц (чонъволъ) имеет и другое название — «месяц тигра» (инволь) [Хангук минсок, 1975, с. 634]. Кроме того, тигр почитался как посланник Горного духа. На новогодних картинах тигр часто изображался вместе с летающей над ним сорокой (или сороками). Сорока издавна почиталась корейцами как птица, передающая добрые вести. Сэхва, на которых тигр изображался с сорокой, должны были обозначать момент, когда сороки как посланники Духа деревни передают тигру как посланнику Горного духа пожелания и мечты жителей деревни и каждого из членов семьи о счастье и благополучии в новом году [Kim Ho-yon, 1979, с. 15].
На картинах XVII в. тигр изображался полосатым, а на картинах XIX в.— пятнистым. Тигр почитался также как один из стражей четырех сторон света.